Давайте посмотрим, в каком контексте приведены эти слова в Священном Писании. Господь, говоривший лицом к лицу с Моисеем, изрекает их, вручая ему Десять заповедей и требуя их соблюдения. Здесь используется аллегорический язык наказания и награды. О наказании, поражающем детей до третьего и четвертого поколения, упоминается потому, что дети – это самое драгоценное благо для родителей, и родители предпочли бы пострадать ради того, чтобы уберечь от страдания своих детей. Нарушение Божьих заповедей лишает человека самого дорогого блага, каким является присутствие Бога в сердце.

Однако древние понимали эти слова не столько в аллегорическом, сколько в материальном смысле, приписывая им несколько смыслов, также связанных с тем важным значением, какое придавалось в Ветхом Завете семейным узам и родовым сообществам. В обществе, где не было даже намека на понятие социального статуса, гарантирующего минимум благ каждому члену, принадлежность к определенному роду или семейному клану были способом социальной защиты. Не надо забывать, что во время написания Второзакония бытовал также закон возмездия: око за око, зуб за зуб, и была повсеместно распространена смертная казнь. Например, богохульство или нарушение субботней заповеди могло привести к смертному приговору. Смертная казнь, несомненно, обедняла родовую общину, которая еще долго страдала от последствий. Именно в этом смысле говорится о наказании до третьего и четвертого рода. Речь идет не о чем ином, как о самонаказании: человек сам наказывает себя нарушением Божьих заповедей, и это нарушение будет чувствоваться еще долго, даже после него, даже в последующих поколениях. Буквальное значение слов из Священного Писания следует применять только к историческому контексту Ветхого Завета, но нет сомнения и в том, что иногда за грехи родителей приходится платить детям. Медицина подтверждает это патологиями, вызванными образом жизни старших поколений. Самый простой пример - алкоголизм или передача СПИДа детям.

В этих словах Священного Писания мы, христиане, сегодня можем увидеть также скрытую солидарность, которая связывает всех людей, - в хорошем или в плохом в зависимости от того, живем ли мы по благодати или же мы лишены этой благодати в силу греха. Об этом всеобщем законе солидарности упоминал Папа Иоанн Павел II в апостольском увещании «Reconciliatio et Poenitentia»: «Говорить об общественном грехе значит в первую очередь признавать, что в силу таинственной и непостижимой, но вместе с тем реально существующей и конкретной человеческой солидарности грех каждого отдельного человека некоторым образом влияет на других людей. Такова другая сторона той солидарности, которая на религиозном уровне становится глубокой и поразительной тайной общения святых, благодаря которой возможно говорить, что ʺкаждая душа, возвышающая себя, возвышает весь мирʺ. Помимо этого закона восхождения существует, к несчастью, и закон падения. Вследствие этого возможно говорить об общении греха, в котором душа, падающая посредством греха, увлекает вместе с собой в свое падение Церковь и некоторым образом весь мир. Иными словами, не существует такого греха, сколь бы глубоким, тайным и исключительно личным он ни был, который затрагивает лишь того, кто его совершает. С большей или меньшей силой, принося больший или меньший вред, – каждый грех отражается на всем теле Церкви и на всем человечестве. В этом, первом, смысле каждый грех, несомненно, может рассматриваться как общественный» (16).

При истолковании вышеприведенного стиха из Второзакония мы не должны забывать о второй части изречения Бога: Он - Бог «творящий милость до тысячи родов». Обещанная награда, Божья милость, изливается на человечество в гораздо большем масштабе, чем до третьего и четвертого поколения: оно изливается «до тысячи родов». В силу общения святых «малейшее наше деяние, совершенное в любви, отзывается пользой для всех – в той солидарности со всеми людьми, живыми и мертвыми, которая основана на общении святых» (Катехизис КЦ 953).