Чтобы понять значение документов церковного учительства, необходимо помнить, что они всегда помещены в контекст определенной эпохи, в которую были опубликованы. В противном случае, истолковывая их, мы рискуем впасть в фундаментализм. Такой способ прочтения действительно может навести на мысль о противоречиях в учительстве Церкви.
Уже в Священном Писании, в Ветхом Завете, мы находим предпосылки для преодоления смертной казни как крайней меры наказания. Так, в случае с Каином Бог говорит: «Всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро» (Быт 4,15).
В Новом Завете Иисус не выступает открыто против смертной казни, однако в Своих высказываниях Он также создает предпосылки к преодолению этой кары. «Кто из вас никогда не грешил, пусть первым бросит камень» (Ин 8,7), - говорит Иисус.
Традиционное учение Церкви заключалось в том, что смертная казнь не противоречит Божественному закону, но вместе с тем не является предписанием закона: её необходимость оценивается в зависимости от обстоятельств. Анализируя эти обстоятельства, католики на протяжении истории высказывались «за» или «против» смертной казни.
Кроме того, следует помнить, что Божественное Откровение является откровением историческим: не только в том смысле, что оно совершалось в истории, но и в том смысле, что его сопровождала история людей и их восприятие. От Моисея (с которого началось письменное свидетельство Откровения) до Иисуса прошло 1200 лет.
Слово Божье просвещало народы, которые воспринимали смертную казнь как нечто само собой разумеющееся и считали ее необходимым средством для защиты людей. Особая зрелищность казней в Средневековье была отражением менталитета того времени: смертную казнь считали уроком для всех, публичным предостережением от совершения преступлений.
Сегодня мы живем в совершенно иную эпоху, с иной восприимчивостью, во многом определяемой многовековой историей христианства. Этим можно объяснить и то, что сами дискуссии вокруг приемлемости смертной казни зародились именно в христианской среде.
Со временем церковное учительство не изменилось, а все больше развивалось в соответствии с евангельским духом. Разумеется, на протяжении столетий это учительство было выражено не всегда в одних и тех же терминах.
В энциклике «Evangelium Vitae» святой Иоанн Павел II называет среди знамений надежды, закладывающих фундамент «цивилизации жизни и любви», все более широкое общественное противостояние смертной казни, пусть даже применяемой только как инструмент общественной "необходимой обороны": это противостояние вытекает из уверенности в том, что современное общество способно успешно бороться с преступностью методами, которые обезвреживают преступника, но не окончательно лишают его возможности изменить свою жизнь» (27).
Папа Войтыла замечает также то, о чем мы говорили выше: уже в Ветхом Завете достаточно отчетливо проявляется чуткость к ценности человеческой жизни, хотя она еще е обладает остротой Нового Завета. «Свидетельством тому, - поясняет Папа, - остаются некоторые аспекты ветхозаветного законодательства, предусматривавшего мучительные телесные наказания и даже смертную казнь. Но общая посылка, которая станет совершенной в Новом Завете, — решительный призыв соблюдать принцип нерушимости физической жизни и личной целостности, а его кульминация — позитивная заповедь, требующая чувствовать ответственность за ближнего как за самого себя: "...Люби ближнего твоего, как самого себя"» (Лев 19,18).
В параграфе 56 энциклики «Evangelium Vitae» Иоанн Павел II рассматривает вопрос смертной казни в свете учения о необходимой обороне, которая должна быть пропорциональной защищаемому благу. «Как внутри Церкви, так и внутри гражданского общества все шире раздается требование предельно ограничить ее применение или даже совершенно ее отменить, - пишет Папа о смертной казни. - Эту проблему следует рассматривать в контексте уголовного правосудия, которое должно все больше отвечать достоинству человека, а значит, в конечном счете, — и замыслу Бога о человеке и обществе. Действительно, наказание, налагаемое обществом, прежде всего имеет целью "исправить беспорядок, вызванный правонарушением". Общественные власти должны противодействовать нарушению прав личности и общества, налагая на виновного наказание, соразмерное преступлению, как условие того, чтобы он заново получил право пользоваться своей собственной свободой. Тем самым власти одновременно достигают своей цели, состоящей в охране общественного порядка и личной безопасности, а для самого преступника наказание становится стимулом и помощью в исправлении и расплате за грехи».
Катехизис Католической Церкви в своем прежнем варианте обобщает вышеизложенные рассуждения: «При условии, что личность и ответственность виновного полностью установлены, традиционное учение Церкви не исключает применения смертной казни». Но обратим внимание на следующее уточнение: «Если это единственный возможный путь действенно защитить жизни людей от несправедливого агрессора» (ККК 2267).
В настоящее время нельзя сказать, что смертная казнь - это единственная мера защиты людей от агрессора: существует система тщательно охраняемых исправительных учреждений, изолирующих самого опасного преступника от общества. Именно это убеждение и привело к изданию рескрипта Папы Франциска об изменении положения Катехизиса о смертной казни.
